Считается, что культура вступает в новую фазу своего бытия, сопровождающуюся отмиранием прежних институтов, принципов и ценностей, среди которых философия с ее притязаниями на истину выглядит как наиболее зловещее образование, явно враждебное установкам медийной культуры. А установка здесь одна — удержать человека в коконе бессмысленного существования как нормы, так и не дав родиться ничему существенному. Многообразие возможностей такой культуры оборачивается на деле пустотой, поскольку философия, как главная инстанция смыслообразования, оказывается не работающей. Стенать по этому поводу бесполезно, но говорить об этом надо. .Власть медиа настолько сильна, что создает угрозу превратить жизнь в бессмыслицу. В этой ситуации вся надежда только на философию, которая очевидно нуждается в защите. В защите от непонимания, которое рождает скуку и пренебрежение. В защите от тех, кто профанирует философию. Но и в защите для тех, кто ищет философии и только философии. Цинизм культуры не должен пугать истинных рыцарей философии. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
599 Руб.Считается, что культура вступает в новую фазу своего бытия, сопровождающуюся отмиранием прежних институтов, принципов и ценностей, среди которых философия с ее притязаниями на истину выглядит как наиболее зловещее образование, явно враждебное установкам медийной культуры. А установка здесь одна — удержать человека в коконе бессмысленного существования как нормы, так и не дав родиться ничему существенному. Многообразие возможностей такой культуры оборачивается на деле пустотой, поскольку философия, как главная инстанция смыслообразования, оказывается не работающей. Стенать по этому поводу бесполезно, но говорить об этом надо. .Власть медиа настолько сильна, что создает угрозу превратить жизнь в бессмыслицу. В этой ситуации вся надежда только на философию, которая очевидно нуждается в защите. В защите от непонимания, которое рождает скуку и пренебрежение. В защите от тех, кто профанирует философию. Но и в защите для тех, кто ищет философии и только философии. Цинизм культуры не должен пугать истинных рыцарей философии. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
599 Руб.Особенность этой книги состоит в том, что в ней нет специализированной терминологии и прямых ссылок, цитат и упоминаний различных авторов. В ходе ответов на поставленные вопросы обсуждаются такие проблемы, как сущность философии; отличие философии от науки, религии, искусства; социальная миссия философии в обществе и культуре. Рассматриваются причины современного "упадка философии", которые связываются с тем, что философия подменяется иными формами духовной культуры. Ставится задача раскрыть значимость философии средствами самого языка и через обращение к жизненным ситуациям человека. Книга будет интересна для всех, кто интересуется философской проблематикой, не исключая, однако и тех, кто подвизался на профессиональном философском поприще.
518 Руб.Почему философия сегодня не конвертируема? Откуда апатия в самой философии и скепсис по отношению к ней? Пытаясь ответить на эти вопросы, Владимир Варава говорит о радикальной десемантизации современной философии. Сегодня имя философии используется для обозначения совершенно нефилософских явлений. .Автор стремится заново поставить вопрос о бытии философии, об ее отличии от гуманитарных наук и других форм духовной культуры. "Неведомый бог" философии не мирится с подчиненным положением и требует возрождения изначального духа вопрошания и удивления, которым отмечены наиболее свободные проявления человеческого духа. . .Книга предназначена всем, кто интересуется современной философией.
519 Руб.Почему философия сегодня не конвертируема? Откуда апатия в самой философии и скепсис по отношению к ней? Пытаясь ответить на эти вопросы, Владимир Варава говорит о радикальной десемантизации современной философии. Сегодня имя философии используется для обозначения совершенно нефилософских явлений. .Автор стремится заново поставить вопрос о бытии философии, об ее отличии от гуманитарных наук и других форм духовной культуры. "Неведомый бог" философии не мирится с подчиненным положением и требует возрождения изначального духа вопрошания и удивления, которым отмечены наиболее свободные проявления человеческого духа. . .Книга предназначена всем, кто интересуется современной философией.
519 Руб.В монографии анализируются различные модусы русской философии, в результате чего обнаруживается такая ее инвариантная черта как интуиция смысла. Эта интуиция организует ценностно-смысловое пространство русской философии как нечто единое. Интуиция смысла пронизывает и эсхатологические устремления русской мысли и находит воплощение в конструировании оригинальных социальных проектов. Большой пласт исследования посвящен русской литературе, в которой обнаруживается сплав этических, социальных и метафизических построений, проникнутых общей идеей поиска смысла. Заключительный раздел посвящен знаковым персоналиям русской философии, таким как Ф. М. Достоевский, Л. Н. Толстой, Н. Ф. Федоров, А. П. Платонов, чье творчество является наглядной иллюстрацией главной особенности русской философии - поиску смысла. .Издание рассчитано на студентов, аспирантов, научных работников, интересующихся философской проблематикой. .
1019 Руб.В монографии анализируются различные модусы русской философии, в результате чего обнаруживается такая ее инвариантная черта как интуиция смысла. Эта интуиция организует ценностно-смысловое пространство русской философии как нечто единое. Интуиция смысла пронизывает и эсхатологические устремления русской мысли и находит воплощение в конструировании оригинальных социальных проектов. Большой пласт исследования посвящен русской литературе, в которой обнаруживается сплав этических, социальных и метафизических построений, проникнутых общей идеей поиска смысла. Заключительный раздел посвящен знаковым персоналиям русской философии, таким как Ф. М. Достоевский, Л. Н. Толстой, Н. Ф. Федоров, А. П. Платонов, чье творчество является наглядной иллюстрацией главной особенности русской философии - поиску смысла. .Издание рассчитано на студентов, аспирантов, научных работников, интересующихся философской проблематикой. .
1019 Руб.С нами всегда происходит что-то странное и непонятное… Происходит везде — и в городе, в его привычных домах и квартирах, на его знакомых улицах и переулках, и за его пределами — и в необжитых просторах леса, и в обжитых уютных дачах, и в садах и парках, по которым мы бродили множество раз. Оказывается, что в самых обычных местах нас подстерегает нечто — нечто непостижимое, неведомое, невозможное… Какой-то смертельный ужас, который готов в любой миг превратить нас в ничто…
629 Руб.С нами всегда происходит что-то странное и непонятное… Происходит везде — и в городе, в его привычных домах и квартирах, на его знакомых улицах и переулках, и за его пределами — и в необжитых просторах леса, и в обжитых уютных дачах, и в садах и парках, по которым мы бродили множество раз. Оказывается, что в самых обычных местах нас подстерегает нечто — нечто непостижимое, неведомое, невозможное… Какой-то смертельный ужас, который готов в любой миг превратить нас в ничто…
629 Руб.Книга "Кибалион" широко известна среди оккультистов и тех, кто увлекается историей развития философии. По общепринятому предположению, автором этой книги является американский адвокат, коммерсант, издатель, писатель и переводчик, знаток эзотеризма Уильям Уолкер Аткинсон (1862-1932). В данном труде кратко излагаются основы герметической философии - учение о мире и его устройстве, которое было создано великим посвященным древности Гермесом Трисмегистом. Книга написана для широкого круга читателей, интересующихся философией, метафизикой и проблемами духовного развития.
361 Руб.Книга «Кибалион» широко известна среди оккультистов и тех, кто увлекается историей развития философии. По общепринятому предположению, автором этой книги является американский адвокат, коммерсант, издатель, писатель и переводчик, знаток эзотеризма Уильям Уолкер Аткинсон (1862–1932).В данном труде кратко излагаются основы герметической философии — учение о мире и его устройстве, которое было создано великим посвященным древности Гермесом Трисмегистом.Книга написана для широкого круга читателей, интересующихся философией, метафизикой и проблемами духовного развития.
234 Руб.Книга «Кибалион» широко известна среди оккультистов и тех, кто увлекается историей развития философии. По общепринятому предположению, автором этой книги является американский адвокат, коммерсант, издатель, писатель и переводчик, знаток эзотеризма Уильям Уолкер Аткинсон (1862–1932).В данном труде кратко излагаются основы герметической философии — учение о мире и его устройстве, которое было создано великим посвященным древности Гермесом Трисмегистом.Книга написана для широкого круга читателей, интересующихся философией, метафизикой и проблемами духовного развития.
234 Руб.Книга «Кибалион» широко известна среди оккультистов и тех, кто увлекается историей развития философии. По общепринятому предположению, автором этой книги является американский адвокат, коммерсант, издатель, писатель и переводчик, знаток эзотеризма Уильям Уолкер Аткинсон (1862–1932).В данном труде кратко излагаются основы герметической философии — учение о мире и его устройстве, которое было создано великим посвященным древности Гермесом Трисмегистом.Книга написана для широкого круга читателей, интересующихся философией, метафизикой и проблемами духовного развития.
234 Руб."Псалтырь русского философа" - это книга лирико-философских медитаций о мире, Боге и человеке. Псалом предстает не как исторический библейский жанр молитвословной поэзии, но как форма вечного вопрошания, присущего современнику не менее, чем человеку прежних эпох.
500 Руб.Считается, что культура вступает в новую фазу своего бытия, сопровождающуюся отмиранием прежних институтов, принципов и ценностей, среди которых философия с ее притязаниями на истину выглядит как наиболее зловещее образование, явно враждебное установкам медийной культуры. А установка здесь одна — удержать человека в коконе бессмысленного существования как нормы, так и не дав родиться ничему существенному. Многообразие возможностей такой культуры оборачивается на деле пустотой, поскольку философия, как главная инстанция смыслообразования, оказывается не работающей. Стенать по этому поводу бесполезно, но говорить об этом надо. .Власть медиа настолько сильна, что создает угрозу превратить жизнь в бессмыслицу. В этой ситуации вся надежда только на философию, которая очевидно нуждается в защите. В защите от непонимания, которое рождает скуку и пренебрежение. В защите от тех, кто профанирует философию. Но и в защите для тех, кто ищет философии и только философии. Цинизм культуры не должен пугать истинных рыцарей философии. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .